Гжегож Пономарёв

Странные истории товарища Г

Коньяк московский или ошибка резидента

Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу.
На одной из явочных квартир старого польского еврея Семена Семеновича Купермана состоялась историческая встреча дяди Пети, Штирлица и Мадмуазель. К встрече готовились очень долго. Проверяли входы и выходы к явочной квартире. Надежность русского человека С.С. Купермана под сомнение не ставилась.
В основном встреча была устроена в интересах дяди Пети и Штирлица. Интересы Семена Семеновича в учет не брались. Мадмуазель должна была играть роль прикрытия. Захватив с собой II том полного собрания сочинений В.И. Ленина, мадмуазель лишний раз подтверждала, что вся компания собирается именно ради одной великой цели – изучать труды классиков.
Войдя в явочную квартиру, дядя Петя, Штирлиц и особенно Мадмуазель оценили убогость существования Семена Семеновича. Будучи гостеприимным, по старой еврейской традиции Семен Семенович быстренько организовал чаек, налив друзьям старой позавчерашней заварки.
Ситуацию быстро поправил Штирлиц. Откуда-то из карманов он достал бережно завернутую в газету «Правда» селедку и бутылочку «Московского коньяка». Поворотив своим носиком, Мадмуазель от селедки отказалась, сославшись на аллергию. А вот от коньяка Мадмуазель, как и старый трезвенник Семен Семенович, отказаться не могла.
Через час неторопливой беседы селедочка, бережно положенная на II том полного собрания сочинений, дала течь. Въедливый запах рыбы пропитал книгу насквозь до последнего форзаца. При виде этого перед глазами Мадмуазель замаячила картина под названием «Я возвращаю книгу в библиотеку». Войдя в ступор, Мадмуазель уже плохо связывала себя с реальностью бытия.
Разгоряченный Штирлиц подсев к Мадмуазель, стал невнятно, местами похрюкивая, что-то ей рассказывать о превратностях судьбы и о свинстве человеческой сущности.
«Всё, всё, это 3.14здец!» - шептала Мадмуазель.
«Я с Вами абсо-о-о-лютно с-с-согласен!» - лепетал Штирлиц.
«Всё, всё! Прощай, комсомол! С выговором в личное дело!» - закатывала глаза Мадмуазель.
Поведение Мадмуазель Штирлиц расценил как безумство от своей красоты и, говоря армейским языком, пошел в контрнаступление. Передовые позиции были сломлены, а через пять минут Мадмуазель капитулировала.
При виде подобной сцены, Семен Семенович и дядя Петя стали еще громче пить чай, намекая влюбленным о существовании других живых существ в комнате.
Наконец Мадмуазель опомнилась. Одним движением она смела всякое физическое присутствие Штирлица на себе. Через минуту Мадмуазель собралась уходить, мотивируя свой уход необходимостью присутствия на ежегодном собрании любителей спичечных этикеток.
Провожать Мадмуазель, правда, только до коридора пошел Штирлиц. Расставание было таким долгим, что Мадмуазель могла с легкостью успеть и на следующее ежегодное собрание любителей спичечных этикеток.
Вернувшись, Штирлиц впал в коллапс. Около двух часов он что-то рассказывал дяде Пете о жизни, местами переходя на сущность мироздания, не забывая при этом обложить х*ями Семена Семеновича.
К вечеру дядя Петя и Штирлиц собрались уходить. Еще долго по русскому обычаю Штирлиц целовал гостеприимного хозяина, прощался и снова целовался.
Первым не выдержал Семен Семенович и намекнул, что было бы хорошо-таки уже идти. Гости согласились уйти, но пообещали обязательно вернуться. Нетвердой, но уверенной походкой они направились в ночь…