Упырь Лихой

Бог умер

* * *

Этой ночью Наташа не спала. Ее кумир оказался совсем не таким человеком, каким она его считала. Они с мужем сидели на кухне, прислушиваясь к ровному храпу музыкантов. И разговаривали.
- Вася, по-моему, он сам уже не верит в то, что поет.
- Опопсел. Он теперь только за бабки рот открывает.
- Ага. Я его попросила спеть, а он говорит: нах*й. Прикинь, матерится как сапожник. Нет, я понимаю, он в песнях тоже матерится, но в жизни-то нельзя материться? И что ему, трудно было спеть? А главное, молчит все время, как будто мы - люди второго сорта, типа не достойны царской милости.
- Наташа, он приспособленец. Пока была советская власть, он пел, что советская власть говно, потом пришли демократы, и он начал петь, что советская власть была не говно, а демократы - говно. Хрен его разберет. Я так понял, ему вообще ничего не нравится. Он приспособленец, только наоборот. Типа «я всегда буду против».
- А теперь он против нас.
- Точно. Слушай, Наташка, по-моему, мы мало афиш расклеили. Я тут посчитал: у нас убытка на целую штуку баксов.
- Надо было билеты продавать не по сто, а по двести.
- Наташа, ты не настоящий панк.
- Почему это я не панк?!
- Панк по определению не может брать за билеты столько денег. Я тебе сто раз объяснял: мы не гонимся за коммерческой выгодой. Всё по себестоимости. Если он предал андеграунд, это еще не значит, что мы должны себя вести как он. Будем выше этого.
- Слушай, а какой он гонорар запросил?
Вася шепнул что-то жене на ухо. Странная предосторожность, все кроме них спали.
- Вот сволочь! - Прошипела Наташа. - Точно, опопсел.
- А может, и не он. Может, это его жена с менеджером столько запросили.
- Точно, жена. Я как только увидела, сразу поняла, что она сука.
- Да нет, не жена. Не надо сказочек про доброго царя. Он сам, лично мне сказал.
- Тоже мне, Элвис. Король рок-н-ролла. Богатый и жирный.
- Слушай дальше, Наташка. Короче, приезжает он в дом культуры. Говорит, что аппаратура говно. Я ему говорю: а где мы другую достанем? Играйте на той, какая есть. Мы сами тут каждый месяц выступаем, и никто еще не жаловался. И знаешь, что он мне ответил? Типа если вы играть не умеете, вас только эта рухлядь и спасает. Типа когда в динамиках трещит, не слышно, как вы лажаете.
- Скотина! Свои бы записи послушал, там ни слова не разобрать. Сам он лажает!
- Ты слушай, слушай. Идет он за сцену. Спрашивает, где гримерка. Я говорю: зачем гримерка? Вы же не Боря Моисеев, краситься не будете? А он чего-то вдруг разозлился. Потом спрашивает, где толчок. А там, видите ли, туалетной бумаги нет. Чистоплюй хренов. А потом он знаешь что спросил?
- Ну?
- Спросил, какое бухло мы ему поставим перед концертом. Он же алкаш. Я ему купил бутылку дорогого коньяка. За триста пятьдесят рублей. А он говорит: засунь себе в жопу это говно. Ему типа нужен «немиров». А «немиров» стоит тысячу сто рублей! Я ему так и сказал: сами покупайте свой немиров, если вы такие богатые. А мы простые панки. И знаешь, что он мне ответил?
- Что мы не панки?
- Нет. Он вообще ничего не ответил. Он ушел жрать в ресторан.

* * *

На улице было уже темно. У Бога болела голова и тошнота снова подступала к горлу - вчерашний коньяк оказался паленым, как он и думал. Где-то вдалеке директор группы снова лаялся с организаторами. На стенках ДК были расклеены листочки формата А4 с чьей-то мордой и неровными буквами - всю эту красоту явно размножали на ризографе.
- У вас что, мэра выбирают? - Спросил он красноносую.
- Это ваши афиши, - обиделась Наташа.
Бог улыбнулся.
Зал оказался заполнен где-то наполовину, на разогрев никто не вышел. Колонки шипели и трещали, звука в мониторах не было вообще. Всё было так же, как двадцать лет назад, когда молодой бунтарь ругал советскую власть. Публика пришла того же возраста, что и двадцать лет назад. Дети по-прежнему ждали перемен. Дети всегда чего-то ждут.
Бог устал. Он чувствовал себя старым. Спел несколько старых песен, глядя в темноту кошачьими зелеными глазами.
Детям в зале было хорошо и без него. Они пили пиво из пластиковых стаканчиков, залезали на сцену и ныряли вниз. Иногда их подхватывали, иногда - нет. Дети орали так, что Бог не слышал собственного голоса. В какой-то момент он перестал петь. Многие этого не заметили, а те, кто заметил, решили, что Бог пьян.
И он действительно был пьян. Кто-то из фанатов все-таки раскошелился на «немиров».
Бог крикнул: «Спасибо!» - И ушел за кулисы. Там его догнал Вася.
- И это весь концерт?
- Да, это весь концерт. - Ответил Бог.
- А как же общение с публикой?
- А я не хочу общаться с публикой.
Фанаты обложили все входы и выходы, пришлось расписываться на альбомах, на ладонях, на потных мальчишечьих спинах - как будто Бог лечил все болезни наложением рук. Каждому хотелось перекинуться парой слов с главным маргиналом страны.
В это время Вася хватал за грудки директора группы:
- Что это за х*йня? Вышел, поиграл с кислой рожей, с залом не общался, автографы давать не хочет!
- Может, у него настроения нет! - Отбрехивался директор. - Ты, жлобяра, ни одно условие договора не обеспечил. В райдере что было написано? Номер двухместный для него и такие же для музыкантов. Я уж не говорю про себя. Ты хоть понимаешь, что они летели на самолете через всю страну, и потом еще пилили поездом до вашего сраного Орла? Тут их селят всех вместе, как сельдей в бочке. Ни поспать, ни посрать. Далее: когда группа приезжает, ее встречают на машинах либо на автобусе. Это не роскошь, это норма. Музыканты не должны таскать инструменты на своем горбу. Теперь про еду. В райдере было ясно написано: принимающая сторона обеспечивает питание. Между прочим, от того, что готовит твоя жена, они два дня блевали. Далее: аппаратура была говно. А поить людей синькой - это вообще верх мудачества. В общем, за что платили, то и получили.
- Да я уже понял: вы работаете только за деньги. Вам насрать на идею. - Заключил Вася.
Директор внезапно успокоился. Улыбнулся почти ласково:
- Взрослеть вам пора, ребятки.
- Чего? - Возмутился Вася. - Да мне тридцать лет!
- Тем более пора взрослеть. - Директор отечески похлопал его по плечу и ушел спасать Бога от фанатов.

* * *

Утром музыканты поняли, что им не купят обратных билетов. Позвонили на мобильный Васе, тот заявил, что им и так заплатили слишком много. Потому что отыграли х*ево, а требования в райдере были чрезмерными.
Директор группы плюнул и отправился за билетами сам.
У Бога снова болела голова.
На вокзале подбежал какой-то мальчик с ирокезом, протянул дешевую гитару и попросил спеть ему.
И тут с небес упала молния и сокрушила мальчика. И упала на город Орел сера. И пролились на город Орел кислотные дожди. И разрушен был старый ДК вместе с говенной аппаратурой. И горько возрыдали раб божий Василий и раба божия Наталья, вопрошая: «Господи, за что нам кара сия?»
А если серьезно, Вася и Наташа сильно разочаровались в короле андеграунда и больше не считают его Богом. Вася даже написал в интернете, что главный маргинал страны скурвился, опопсел и вообще стал мудаком. Очень многие поддержали Васю и Наташу, говорили, что Господь уже не тот - исписался, спился, продался американцам. И только иногда, очень редко, когда у Наташи случается большое горе или просто депрессия, она достает диск этого человека и слушает музыку детства.