Вячеслав Убогий

Школа жизни

* * *

В довершение всего от земли в небо начал подниматься снег хлопьями. Юра торопился домой. Большая стрелка часов была уже на рубеже пяти.
Расталкивая остальных на социальном эскалаторе, Юра торопился выбраться из метро. Когда Юра вышел из жерла андеграунда на свет Божий, уже прилично рассвело, и Юра уже перешёл на бег. Тут его и окликнул чей-то строгий голос:
- Эй, стой!
Юра покорился. Голос принадлежал милиционеру бытия.
- Превышаем?
- Извините, я очень тороплюсь…
- А что это у тебя глаза такие красные? – интересовался милиционер. – Наркотики не употребляешь?
- Нет! – волновался Юра, переступая с ноги на ногу. Он всегда так делал когда волновался. И волновался всегда, когда делал так.
- А что везёшь?
- Книгу!
- Какую? Ну-ка покажи!
Юра достал из сумки какую-то книгу. Милиционер покрутил её в руках и спросил:
- Что такое: бха-ват-ги-та?
- Да так, - промямлил Юра.
Милиционер вернул книгу, осмотрел сумку и отпустил на счастье Юры, Юру.
Юра как оголтелый вбежал в квартиру и узнал из включённого радиоприемника, что вчера на станции метро «бытовой сад» человек на бегу бросился под поезд. Тогда Юра и понял, почему его бегущего и приняли за нового суицидщика.
Юра разделся и осмотрел тело: у ног уже всё практически растаяло, у живота подтаивало, а руки ещё были ничего, разве что правая чуть деформировалась. Тело принимало синеватый цвет. Юра достал с полки масло, натёрся им и залез в холодильник. Когда дверь холодильника захлопнулась, и свет потух, Юра чуть проворочался и спустя минуту уснул.
На двери холодильника было написано «Юрюзань».

* * *

Когда Лиза была в школе жизни, Гитлер вылез из зеркала и начал ходить по комнате Лизы.
Гитлер осмотрелся: в комнате было убрано и пропылесосено. На полках стояли какие-то книги и диски. Гитлер взял один из дисков и поставил его в проигрыватель. Спустя мгновение рычащий голос в динамике проигрывателя запел:

Гитлер выключил проигрыватель.

* * *

Юра таял в метро по дороге домой, когда стал свидетелем такой сцены:
В метро ехали трое: двое детей – мальчик и девочка лет одиннадцати – и, видимо, их мама. Мама ругалась на мальчика.
- Ко-озё-ол! – говорила она ему, так что все кто находился в вагоне, невольно оборачивался на них.
- Отстань! – грубо отвечал он ей.
- Ты козё-ол! – продолжала наставлять его мать. – Я твоя мать, твоя создательница. Без меня – тебя бы на свете не было бы…
- Отстань…
- У-у-у, сволочь, - продолжала она. – Вот ты кто… понял кто ты? Ты – сволочь…
- Иди, спи… - огрызался мальчик и отворачивался от мамы.
- Угу! – буркнула мать, но спать не отправилась.
Только тогда дошло до Юры, что мать пьяна. Юра поморщился и попытался не обращать внимание на происходящее но…
- Козё-ол! – не унималась мать.
Мальчик встал и пересел напротив неё на другую скамью и укутал нижнюю половину лица в воротник, чтобы скрыть стыдливую улыбку.
- Граждане, - комментировала она. – Вы посмотрите, что делается…
Народ неохотно стал оборачиваться.
- Родной сын так со мной разговаривает…
Сын делал вид, что речь идёт не про него.
- Я тебя вырастила… - выла она. – У-у-у, козлина…
Вокруг матери и мальчика стал стапливаться народ. Бабушка качала головой.
- Такой взрослый, - вздыхала она. – А маме перечишь…
- Я вас спросить забыл… - огрызнулся мальчик.
Бабушка вся побелела.
- Ах ты, засранец! - взревел какой-то детина с красной как переспелая вишня, лицом. – Как не стыдно?!
Руки его потянулись к мальчику и затряслись перед самым его носом – детина изображал, как душит его сделанную из воздуха шею.
Сестрёнка мальчика отворачивалась, делая вид, что она никакая не сестра мальчику. Ей было очень стыдно, и она покраснела.
- Козё-ол! – ревела мать на весь вагон.
- Как не стыдно, - охали вокруг. – До чего довёл мать…
- А давайте его выкинем из поезда! – предложил кто-то, и все моментально одобрительно загалдели.
- Действительно, - сказал какой-то старичок в очках на цепочке до этого молчавший и разгадывавший кроссворд. – Зачем ей такой сын…
- Да!
- Ведь если он сейчас так себя ведёт, то, что же из него вырастет?
Мама не раздумывая, согласилась.
- Мама, - заревел вдруг мальчик – лицо его стало красным, и из глаз текли слёзы. – Прости-и-и…
Но никто его и слушать не хотел, и тут же его взяли за руки и ноги и поднесли к двери. Шапочка мальчика с помпоном упала на пол, и по ней прошлось ещё несколько ног.
- Ма-моч-ка-а-а-а… - ревел как резаный мальчик. – Я-боль-ше-не-бу-ду-у-у…
Но поезд уже подъезжал к станции, и когда двери со скрипом разъехались, мальчика на счёт три дружно выкинули из дверей вагона.
Он уже почти встал и отряхнулся и хотел, было забежать в вагон обратно, как вдруг его смела входящая в вагон толпа. Вскоре голова мальчика скрылась под градом ног.
Двери захлопнулись, и поезд отправился дальше.
Юре предстояло ехать ещё одну остановку, и оттого он стал невольным свидетелем следующих событий:
- Жаль парнишку, - сказал чей-то скрипучий голос. – Мы ж только пошутить хотели… проучить…
- Мама, - раздался вдруг пронзительный голос девочки. – А где мой братик?
- Он вышел, деточка, - сказала мать и отвернулась.
- А когда он вернётся? – резонно спросила дочь.
Но мама отвернулась и молчала. Поезд, наконец, остановился, и Юра вышел из вагона. Юра вбежал в квартиру как оголтелый. Растаяло у колен, у живота подтаивало, а руки ещё были ничего, разве что правая чуть деформировалась. Тело принимало синеватый цвет. Юра достал с полки масло, натёрся им и залез в холодильник. Когда дверь холодильника захлопнулась, и свет потух - Юра чуть проворочался и спустя минуту уснул.

* * *