Вячеслав Убогий

Записки графомана-2

(Бумагомарание не остановить)

3

- Ты знаешь, Михаил, зачем я тебя вызвала? – спросила Михаила директор школы Валентина Григорьевна.

Миша знал. Или нет?

- Конечно, - выдавил, наконец, из себя он. – Пять двоек в четверти – это перебор, но я готов…
- Да, заткнись ты, наконец, и выслушай меня… - странным тоном сказала, наконец, Валентина Григорьевна и как-то странно посмотрела на него.

И Миша слушал. И то, что он услышал, изменило позже всё его сознание.

Конечно, у Миши иногда бывали подобные мысли: как-то, раз он сказал Валентине Григорьевне во время очередного привода в её кабинет за хулиганство на уроке, что не знал что у директора его школы голубые глаза. Конечно, это было сказано не совсем как комплимент, а скорее, чтобы подмазаться. Валентина Григорьевна видимо считала иначе:
- А ты думал, какого цвета у меня глаза?
- Серого! – выдавил из себя Миша, подозревая что-то неладное.
- Ну, ты, наверное, внимательно смотреть не хотел! – пожала плечами директор, и отпустила озадаченного ученика на урок.
Не на шутку задумался Миша. Глупые мысли бились о берег мозга, когда вдруг в голову пришла такая глупая, как он сам считал, мысль – а что если Валентина Григорьевна влюблена в него – и сама эта мысль не обрадовала его, хотя утешала абсурдность оной.

- Миша, - говорил сейчас директор. – Я в тебя влюблена…

А дальше были долгие признания и угрозы, что если он отвергнет её предложение – он пожалеет: он же не хочет знать, что бывает с теми, кого выгоняют из школы? Ведь так, правда?

И Миша не отказал и остался учиться в школе, после которой пошёл служить в армию. Через год в одном письме Валентина Григорьевна сообщила, что нашла себе другого – бывшего одноклассника Миши – Вову Буханкина. С горя Миша дезертировал, но был пойман и должен был быть отдан под конвой, но Миша успел выхватить пистолет и на прощанье крикнув «Последней умирает любовь!» выстрелил себе в висок, после чего ничего путного из него, разумеется, не вышло. Этим он разбил сердце своей маме, которая так хотела, чтобы её сын был ветеринаром…

4

- Ты знаешь, Михаил, зачем я тебя вызвала? – спросила Михаила директор школы Валентина Григорьевна.

Миша знал. Или нет?

- Конечно, - выдавил, наконец, из себя он. – Пять двоек в четверти – это перебор, но я готов…
- Да, заткнись ты, наконец, и выслушай меня… - странным тоном сказала, наконец, Валентина Григорьевна и как-то странно посмотрела на него.

И Миша слушал. И то, что он услышал, изменило позже всё его сознание.

Конечно, у Миши иногда бывали подобные мысли: как-то, раз он сказал Валентине Григорьевне во время очередного привода в её кабинет за хулиганство на уроке, что не знал что у директора его школы голубые глаза. Конечно, это было сказано не совсем как комплимент, а скорее, чтобы подмазаться. Валентина Григорьевна видимо считала иначе:
- А ты думал, какого цвета у меня глаза?
- Серого! – выдавил из себя Миша, подозревая что-то неладное.
- Ну, ты, наверное, внимательно смотреть не хотел! – пожала плечами директор, и отпустила озадаченного ученика на урок.
Не на шутку задумался Миша. Глупые мысли бились о берег мозга, когда вдруг в голову пришла такая глупая, как он сам считал, мысль – а что, если Валентина Григорьевна влюблена в него – и сама эта мысль не обрадовала его, хотя утешала абсурдность оной.

- Миша, - говорил сейчас директор. – Сейчас на дворе нелёгкое время, перестройка, сам понимаешь, и молодёжь развивается никак нужно, да и ты сам (Валентина Григорьевна покосилась на зелёный хаер Миши и булавку в носу) на себя посмотри… Но поскольку мы не враги друг другу, я предлагаю тебе сотрудничать… Ты мне будешь рассказывать об увлечениях твоих одноклассников, а я постараюсь помочь тебе закончить школу, а?
- Вы хотите, чтобы я стучал?
Миша не отказал и за это был выгнан из школы за внешний вид и отставание по всем предметам; ничего путного из него, разумеется, не вышло, и закончил он тем что стал ветеринаром, разбив сердце совей маме, которая так хотела чтобы её сын женился на американке и уехал в США и освободил свою комнату, которую тогда можно будет использовать, как кладовую…

5

- Ты знаешь, Михаил, зачем я тебя вызвала? – спросила Михаила директор школы Валентина Григорьевна.

Миша знал. Или нет?

- Конечно, - выдавил, наконец, из себя он. – Пять двоек в четверти – это перебор, но я готов…
- Да, заткнись ты, наконец, и выслушай меня… - странным тоном сказала, наконец, Валентина Григорьевна и как-то странно посмотрела на него, а затем отвинтила себе голову и на месте отвинченной головы появилась другая – с четырьмя глазами и зелёного цвета.
Конечно, у Миши иногда бывали подобные мысли, что директор школы не от мира сего, но чтобы вот так…
- Миша, - говорил сейчас директор. – Я прилетела с далёкой планеты, название которой ничего не скажет ни тебе, ни читателям, так что мне нужна твоя помощь для захвата земли… ты со мной?

А дальше были угрозы, что если он отвергнет её предложение – он пожалеет: он же не хочет знать, что бывает с теми, кого измельчают лазером, правда?

Но Миша отказал и был измельчён лазером; ничего путного из него, разумеется, выйти после этого не могло чем он и разбил в который, за этот рассказ раз, разбив сердце своей маме, которая так хотела, чтобы её сын был ветеринаром…