Насилие на телевидении

Последние четыре столетия европейское сообщество, к которому относим себя и мы, а теперь уже и весь цивилизованный мир, последовательно отстаивая идеи гуманизма, подавляло в себе инстинкт насилия лежащий, в основе коллективного бессознательного и преуспело в этом настолько, что любое насилие сегодня рассматривается в уровне преступления против человечности. Наше поколение явилось свидетелем создания новых институтов по охране свободы человека. Международные трибуналы последнего времени судят тех, кому всего лишь 100 лет назад была бы суждена мировая слава. И судят их как преступников.
Победа над инстинктом насилия есть величайшее достижение современной цивилизации. Но сегодняшний день поставил под угрозу идею гуманизма парадоксальным образом, поскольку священное право человека на информацию открыло путь сдерживаемому до сегодняшнего дня разрушительному инстинкту. Насилие становится наркотиком, прежде всего потому, что оно укоренено в глубинах бессознательного. Насилие есть часть нашей природы, преодолеть ее звериную предзаданность - задача человека, который тем более человек, чем дальше он от своей звериной природы. Насилие – джин, запечатанный в бутылке, которую мы открываем, следуя соблюдению прав человека, джин, который уничтожит всех нас.

Типичный пример с утренним каналом. По идее, призванный вдохновить, стимулировать зрителя, задать объем положительных эмоций на весь последующий день, канал вступает в противоречие со своими задачами, вводя зрителя в детали минувшего дня и ночи. В силу вступает магия отчужденных от крови чисел, обрушивая на зрителя тяжелый пресс «настоящей» крови. Канал, будучи заложником правдивой информации, делает зрителя заложником очередного негатива. Вырваться из этого круга невозможно, поскольку это означало бы нарушение сокровенных демократических прав на информацию.

Насилие на ТВ самое банальная и самая горячая тема бесед, парламентских прений, социологических опросов, психологических и социокультурных исследований, которые в сумме сходятся во мнении о негативном влиянии ТВ на общество в целом и на детскую аудиторию в частности. Хотя стоило бы уточнить, что насилие не исчерпывает более широкого и фундаментального понятия агрессии, особенно в свете работы К. Лоренца по этому вопросу. Агрессия бьет все рейтинги, и на сегодняшний день является самым коммерческим продуктом на ТВ. В результате чего телевидение взяло на себя функции самой подробной и всеохватной энциклопедии по агрессии, став, таким образом, самым популярным учебным пособием по агрессии, демонстрация которой, в свою очередь, пользуется невероятным успехом у мировой телеаудитории.

Это явление, носящее общемировой характер, означает смещение позиций гуманизма и его ценностных ориентиров на обочину сегодняшней культуры, если под последней понимать приоритеты прав и свобод личности в масштабах не только нашего государства. но и всего мирового сообщества в целом.
В минувшие четыре столетия, в течение которых, на стыке анализа античной идеи блага и христианской рефлексии любви, усилиями созвездия мыслителей, философов и просветителей, поставивших во главу угла идею Человека, происходило становление и оформление идеи гуманности, коренным образом изменившее облик нашей цивилизации, дав жизнь предмету нашей гордости, а именно всему спектру социальных и демократических институтов, призванных преодолеть противостоящие им формы угнетения личности.
Необходимо отчетливо себе представлять, что находящиеся в оппозиции демократии институции авторитарности, самодержавия, абсолютизма и т.д., удерживаются у власти не столько силой оружия, сколько архаическими формами коллективного сознания, принимающим собственное угнетение как гарантию стабильности и безопасности. Усилия социопсихологии преодолеть этот кризис наталкиваются на громадный комплекс проблем различного порядка и, судя по картине, складывающейся в сегодняшнем мире, довольно далеки от желаемого результата.
Предлагаемое рассмотрение архаических форм коллективного сознания обнаруживает глубоко укорененные в коллективном бессознательном архетипы агрессии крови.

Развитие культуры на всем протяжении становления цивилизации происходило как обожествление, культивирование и эстетизация агрессии и крови. Начиная с эпохи неолита и до сегодняшнего дня эстетика агрессии крови засвидетельствована нескончаемым рядом памятников, литературных свидетельств, традиций и пр. Из этноса в этнос мы наблюдаем религиозное отношение к этим архетипам насилия. Агрессия на протяжении всей человеческой истории возводилась и возводится в добродетель, воспетая всеми поэтами древности она именуется священной. У нее много ярких имен и метонимий – ярость, неистовство, доблесть, берссекирство, одержимость, мужество, необорные руки, силушка богатырская, на право взмахнет мечом улица, налево - переулочек. Ее эпитеты: свирепый, могучий, неумолимый, бесстрашный, ее божественные персонификации - Ника, Валькирия, Немезида, Дурга, Кали, Арес, Рудра, Джаггернаут, Тор; иконография ее героев - этих бесконечных ахиллов, аяксов, роландов и бальдуров, украшает вазы, гобелены, камеи, панно, картины, и, конечно, книжную миниатюру. Перед агрессией, оправленной в образы неумолимой и жестокой стихии, меркло все живое.
Знаменитая метафора агрессии – жатвы - пронизывает всю мировую поэзию.
Эстетика агрессии является основным фундаментом всех героических текстов древнего мира. Эта поэтическая традиция почти без изменений протянулась вплоть до 20-го века и открыла 20-й век неведомой дотоле поэзией братоубийства, поэзией гражданской войны. Агрессия гражданской войны в России достигала наибольшего накала, чем во всякой другой войне и, немедленно отливаясь в поэтические и песенные формы, создавала новый образ агрессии – жертвенный, ставший в последствие стилем героического текста советской литературы.