Дмитрий Повалишин

В тихом омуте черти водятся. Митя, именно из таких неожиданных людей. На публике он зажигает редко, но настолько метко, что духовным калекой можно остаться до самого конца дней земных. В его темпераменте многие современники видят отражения взрывчатой одаренности Льва Толстого или того же Наполеона. Прочитал 7 книжек, из них шесть принадлежат перу славянских авторов (Павич, Гомбрович, Чосич, Драгонович, Длугач и Попович). Кто написал седьмую — тщательно скрывает; подозреваем, что Эдуард Лимонов. Писатель из самого Димочки получился тоже незаурядный. С десяток рассказов, созданных под влиянием творчества Даниила Хармса в студенческие времена, были безвозвратно утеряны во время плановой весенней уборки квартиры, которую он проводит каждые 9 лет.
Детство и юность Дима Повалишин провел в Обнинске, что наложило известный отпечаток на весь его дальнейший творческий путь: электрички, реакторы, дешевый алкоголь, наркотики, двухголовые женщины, напряженная борьба с инопланетянами и разоблачение буржуазного образа жизни и буржуазного же мышления – пожалуй, вот основа жизненных установок Дмитрия. После Школы Жизни № 779 Дима поступил в престижное ПТУ, где и освоил не без успеха очень «котирующуюся» на рынке труда специальность «дизайнер кулинарно-пространственной среды», но к своему (да и к нашему – чего греха таить) большому разочарованию так и не был востребован в этой роли…
Итак, ощутив собственную бесполезность в силу невостребованности специалистов такого статуса, ему пришлось в первый раз, осознать на каком свете он живет, после чего, находясь в подавленном состоянии, Дима стал искать применение своим способностям, что в свою очередь, после года напряженных собеседований не принесло ровным счетом никаких результатов, что в очередной раз заставило усомниться Митеньку в нормальности этого мира… И, что очень символично, в тот момент, когда он, уже почти потерял надежду, раздался спасительный звонок, оповестивший нашего героя о новой вехе в жизни.
Не вспомнить уже, от кого конкретно был этот звоночек, но так или иначе, а г-н Повалишин моментально утвердился в ранге придворного звуковика «Польского театра в Москве». Отличаясь стойким иммунитетом к унизительному юмору, хардкоровому алкоголизму и экстремальному исполнению на сцене, сообразительный мальчик без особого труда вписался в бесшабашную клоаку «Польского театра». Очень крутой и продвинутый звукорежиссер и просто Человек дела, Дмитрий делал для бродячей труппы все возможное и невозможное, не щадя живота своего, хотя не получал адекватного респекта за свой каторжный труд.
Всегда он выручал хиленьких театралов в тех ситуациях, когда требовалась нехитрая физическая работа. За бесценок таскал горы аппаратуры, надрываясь до седьмого пота и попутно ломая все, что стоит на пути. Истинный фанатик! На просторах всей гастрольной России Дмитрий демонстрировал арийский подход к нищим ёбо, окружавшим купающуюся в лучах славы театральную группировку. Живя на хлебе и воде от спектакля к спектаклю, он справедливо считал каждое выступление своей личной заслугой. Именно благодаря усилиям Дмитрия театралы–любители приобрели недетский пафос, VIP-статус, респект в бульварных СМИ, а отдельные персонажи - и немало лавэ. Годы служения Мельпомене прошли под знаком верности идеалам школе Анти-Станиславского.
Но шло время, и Дима стал замечать, что настоящее искусство все реже заглядывает в грязный актовый зал школы № 112, куда был втиснут репетиционный процесс «Польского театра» и это заставило его создать собственный Мировой Театр Судеб, куда удалось привлечь таких (печально)именитых режиссеров современности, как Елена Болдина-Мазох и известный ренегат Ста–Ста.
Ныне ж наш Митяй – современный скоморох. Откроем секрет, он также - кандидат филологических наук, преподаватель Московского государственного университета, московский поэт и художник-перформансист, экспериментирующий с жанром песни и различными песенными традициями. Митюня вводит особый тип интерактивного концерта, перформанса, который роднит его не только с современным концептуализмом (contemporary art), но и с аутентичной фольклорной традицией (popular culture).
Дмитрий регулярно выступает на клубной сцене. Его творчество отсылает к ритуально-магическому аспекту традиции уличных представлений в Европе эпохи Раннего Нового времени. В качестве непосредственной художественной традиции можно указать на куплеты братьев Маркс и Спайка Джонса, Визбора и Тайни Тима, интеллектуальную комедию Тома Лерера, французский шансон, российскую "бардовскую" песню и городской романс, а также стиль еврейских уличных музыкантов "клезмер" и русский рок. Роль современного скомороха эпохи "после постмодернизма" позволяет одновременно иронизировать над уходящей культурой и пытаться придать ей новую актуальность. В этих песнях речь идет о самых неожиданных вещах - о Боге, философе Дерриде, об этнических характеристиках пиццы или о неком загадочном хтоническом кроте. Словом, все великолепно и оригинально. Единственно, что нас смущает, тексты как две капли воды похожи на прекрасные стихи Валентина Дупина.
 

Смотрите также по теме: