Ежи Пасек:

«…Порядочному человеку всегда трудно…»

– Да, Юрочка, этим Вы меня очень подставили! Это же я вас жить туда устроил, а вы меня предали! Мне так было стыдно перед хозяевами…
– Да, ладно, зато мы в песнях рассказывали о том, что мы этим живем, мы этим недовольны, таким существованием, раз мы об этом так визжим и орем. Но, к сожалению, пока такие мы есть. Может, кому-то поможет это зеркало. Посмотришь, блин, а может, я не один так мучаюсь, а еще один какой-то старый козел беззубый, у него, оказывается, то же самое, ему тоже и выпить хочется. Вот он день продержался, два продержался, на третий выпил опять. Но все-таки два дня-то в плюсик! Вот такими комариными… Вот такое дело. А бывают, конечно, какие-то чистейшие периоды. Вот давайте стихотворение прочитаю такое, из чистого периода, если не собьюсь.
– А когда Вас снова в театре можно будет увидеть?
– В театре… В польском таком… В театре, да. Если можно будет увидеть вообще, если вот сейчас все не обрушится, потому что по всем деталям пора бы уже и рухнуть. Ну, значит, кто-то еще там держится, кто-то еще, есть еще люди. Да. Я люблю говорить обще, чтобы меня не обвинили опять, что я там… нет, ребята, почему я все о боге или что? Потому что я вижу пропасть безмерную, разделяющую меня лично и то, что может быть. Мне как-то далось это увидеть, и я в ужасе: на что я потратил собственную жизнь, на какую ерунду я истратил свою жизнь – на эти все песни, пьянки, гулянки, беготню постоянную по домам, флэтам. Там освободился, там флэт. Мы же по улице Горького как: выходишь утром в 11 на Пушку, до трубы вниз – вверх, и так до 11-ти вечера. И все было интересно, все было весело, хватало. Друзей встретишь, там по 20 натаскаешь на портвейн… Ну и что такое? Ну ладно, так годик поживи, но не 10 же лет так вот метаться. А потом иные метания. Можно, конечно, анекдоты рассказывать об этом, да, будет хи-хи, ха-ха. На самом деле ужасно, караул. Вот результат перед вами. Они мне сказали, имплантаты там. Да какие? Куда в меня какой-то американский этот будет, в мою кость родную, какие-то вращивать туда или вырезать, а потом чтобы шил, да? Это нет, строго. Чего есть – то есть. Вот без зубов остался – получите. Как-нибудь. Говорят, а дикция. Я говорю, как-нибудь я это. Не то, что я-я, а все делать. Вот у меня есть отличный образ, висит прямо в шкафу.
– Вам что интереснее вообще: театр или кино, или это совсем разные вещи, которые нельзя сравнивать?
– Да я же вам вот сижу, об этом рассказываю! Мне ничего не интересно. Я так вот устроен, такой вот. Такой вот механизм у меня, что я то это делаю, то это делаю. Никаких интересов, раскидок. Ежедневника вот у меня нет. Кстати. Очень плохо. Телефонной книжки нет. Есть какое-то подобие, и то, там врачи одни записаны: «наркология», «наркология», «наркология». Ну, это по-старому еще, когда я от алкоголя. Врачи, имплантаты. Они на меня набрасываются руками, как только меня привозят, все втроем, а я им сердце открываю, и у нас чудо происходит. Он на компьютер смотрит, не верит своим глазам, что происходит. Да два дня восстановление полное всех систем, всех функций, энергоноситель, прочее – ну, караул. Говорит, полмозга у вас уже в отказе. Я думаю… Через два дня смотрит – все по-старому. Вся клиника бросилась. А как иначе? Духовный я имею в виду, не конкретно руками. Все вместе, с тех пор мы дружим сильно. Вот русский врач. Вот русский строитель. Он набрасывается, такую там крышу сделать, чтобы голова кругом пошла.
– Это был ответ на вопрос, что больше нравится: кино или театр. Кстати замечу.
– Во! (показывает большой палец так резко, что Б.Ё. вскакивает на месте) Крутейше! Живу плохо, неровно, скачкообразно. Здоровый взрослый человек, все понимаю – живу плохо. Каюсь перед вами, винюсь. Виноват. А должен жить как струна, потому что мыслей и идей масса. Только и брызжет все.
– Так… ну… Настало время… Хотя, конечно, заранее с днем рождения не поздравляют...
– Поздравляют, почему.
– И желаю вам здоровья и гармонии, к которой вы идете.
– Да, мира душевного – вот, что бы хорошо. Но это трудно. Это надо… очень большие всякие есть трудности. Ну ладно. Унывать-то мы не будем особо, отчаиваться не будем. Идем потихонечку. Самое главное – двигаться. Всем желаю… люблю! Искреннейшее целую. Для вас только и остался, еще вот здесь поговорить. Если чего, то можно и в домино, и туда – сюда. Вот так.
– Спасибо большое.
– Правду говорю. Спасибо. Счастливо вам!
– Всего доброго!

Батай Ёкарный