Острая дискуссия в голубых тонах

Павел Смоляк: Я — натурал! Ответ Джедаям

«Яблочник» Максим Иванцов написал статью «Я — гей!». Позже публикация все же стала немного скромнее и была переименована в «Сегодня я — гей!», но смысл повествования молодого политика от этого не изменился.
Признаться, я статью сначала не читал, название говорило само за себя, вникать в подробности размышлений Иванцова было лениво и неинтересно. Но случился обычный вечер, Максим пришел в столовую, где я мирно потреблял водку, запивая газировкой, и, слезно сморкаясь, вместо «Привет!» наиграно произнес: «Я обиделся». Обиделся Максим на то, что я поспешил сообщить знающим людям, что Иванцов из «Яблока», дескать, оказался геем. Меня это нисколько не удивило, а на Максима посыпались сообщения: «Поздравляем! Теперь ты с нами». Оказалось все сложнее. Иванцов и не думал становиться гомосексуалом, просто претворился на определенное время, «яблочный» хамелеон.
— Прочитай статью, — попросил меня Максим. Я пообещал. «Мое слово — кремень», — хотелось добавить тоном глумливого стража порядка из фильма «Кремень», но я лишь дополнительно кивнул, налив Иванцову водки.
На первый взгляд Иванцов написал верную, логичную статью. Но приравнивать евреев и грузин к гомосексуалам — это, доложу я вам, — читается дико.
В свое время один историк, спрятав кончики пальцев в густой бороде, рассказывал мне, что коммунизм намного либеральней и лучше фашизма.
— Человек может сказать, что он коммунист, притвориться сторонником сталинской власти, тем избежит репрессий, а с лицом, если ты еврей, ничего не поделать. Каюк, — убедительно рассказывал мне тот историк.
Максим в своей статье, если показать на пальцах, свалил условные «коммунизм» и «фашизм» в один черный ящик, поставил между двумя понятиями «равно», что глупо и неправильно.
Гомосексуализм — это нечто не из политической области, это чистая психология. Любой доктор вам скажет: геи — не здоровые люди, с нарушенной психикой, и в определенных случаях нуждающиеся в лечении, хотя от гомосексуализма нельзя вылечиться, его можно прикрыть нормальным человеческим лицом натурала, которого, увы, не хватает некотором нашим товарищам, мажущихся косметикой и ущербно протягивая слова на девчачий лад.
«Геям всё время в нашей стране было тяжело. Сегодня если ты гей — это не только повод для бесконечных насмешек и издевательств над тобой. Это и проблемы с устройством на работу, и законодательная невозможность завести семью, и риск огрести на улице лишь за свою ориентацию», — пишет Иванцов и вводит меня в ступор. Каким это геям «все время в нашей стране тяжело»? Согласен, когда существовала 121 статья советского Уголовного кодекса, предусматривающая лишение свободы за половую связь с человеком одного с тобой пола, геям, возможно, жилось тяжело. Сейчас то что? Максим не знает, что на вершине нашей власти есть несколько так называемых скрытых геев, что до недавнего времени в городском Законодательном Собрании была так называемая «голубая фракция», по странному стечению обстоятельств никто из той фракции в новый состав петербургского парламента не прошел, но и не затерялся, все на своих местах.
Там, в высоких кабинетах, нет отъявленных гомофобов, которые готовы положить жизнь на мужицкий алтарь лишь бы геи не прошли. Не понимаю почему для Иванцова не очевидно тривиальное в российской общественной жизни: фестиваль «Бок о бок» и пресловутые Гей-парады устраиваются для двух целей — пиара и отмывания грантов.
(Впрочем, не буду утверждать на сто процентов, что среди организаторов этих буйных мероприятий нет реальных мальчиков и девочек, которых некие индивидуумы притесняют за их ориентацию. Визжать, что ты ущербный, как мне видится, стыднее, чем получать пинки и плевки в рожу, надо отвечать на силу силой, не размениваясь на библейские «подставь вторую щеку» и покажи кино.)
Если же говорить о тезисе Максима «Геям не устроиться на работу из-за ориентации», то, уверен, со мной согласятся многие, что геям (не берем во внимание манерных пидовок) в разы проще устроиться на престижные должности, ибо, как правильно кто-то заметил, — евреи (не только они, между прочим) и геи везде тащат своих. Я не видел ни одного гея среди дворников или грузчиков, даже вахтеры из них не получаются, мелькают по ТВ и сорят бабосами.
Вся статья Иванцова разит нелепыми мелочами. Не знай я Максима лично, подумал, что он специально врет, пишет, как говориться, от балды, лишь бы написать, такая неприкрытая сердечная заказуха. Чего стоит пассаж, что в клубе «Центральная станция» задержали всех посетителей («Все (!) посетители клуба были задержаны и доставлены в отделение милиции для допроса»). Сам Иванцов рассказывал, что людей «брали» выборочно, женатых (!) сразу отпускали, и достаточно прочитать страничку клуба на сайте «Вконтакте», чтобы понять, что облава сильно на работе клуба не сказалась, да и задержанных было не больше десяти человек. Такие, как Иванцов, по доброй воле, продолжают провоцировать конфликт, который должен быть разрешен в правовой сфере, а никак не превращаться в социальную трагедию. Раздувание из мухи слона — это любимый прием наших политиков, как недавний случай с Ольгой Курносовой и черной икрой. Кстати, об Ольге.
Больше двух лет назад мне позвонила лидер местного ОГФ Ольга Курносова и заявила, что ее «мерседес» остановили милиционеры, грозятся ее арестовать, а ее водителя, друга и пресс-секретаря Мишу увезли в медицинскую контору для проверки крови на содержания алкоголя. Я прибыл выручать Ольгу, со мной был Сергей Инденок, он только что ушел из «Яблока», ждал разоблачительного сюжета по НТВ, особо не светился, иногда выпивал со старыми дружками в «яблочном» офисе.
На месте дежурили милиционеры. Два автомобиля ГАИ, в салоне различные камеры, счетчики, ноутбуки. Мне сказали, это был элитный (или как-то так) батальное ДПС. Ольга попала, словом.
Один из милиционеров, похожий на длинного коршуна, предложил мне быть понятым, зафиксировать, что Курносова не хочет добровольно покидать свой «мерседес» и вообще все, что происходит на площадке около гостиницы «Санкт-Петербург». Я отказался.
— Давай, — упрашивал меня милиционер, — чего ты боишься?
Зафиксируем неадекват, — это он говорил про Михаила, который вернулся, отказавшись от положенных процедур выявления алкоголя, обещал всех посадить в тюрьму, распустить ГИБДД и требовал СМИ для немедленного заявления для прессы по факту незаконного ареста лидера питерской оппозиции.
— Не хочу потому что.
— Может, — ехидно посмеялся Инденок, — он с ним, — кивнул Сергей в сторону Михаила, — находятся в близких отношениях, а согласно Конституции он может не свидетельствовать...
— Вы еще и педики оказывается! — не дал договорить Инденку милиционер. — Е-мое!
Я взглянул угрожающе на Сергея, Инденок посмеивался, его веселило все происходящее, только Ольга Курносова, зажатая в салоне собственного авто, мирно наблюдала за всем через стекло. Михаила снова увезли, юноша не сдерживал себя в словах мата.
— Слушай, — подошел ко мне мент, задыхаясь от смешков, — у меня один вопрос.
— Давайте, — произнес я, не ожидая ничего страшного.
— Ты актив или пассив? — спросил мент и снова заржал.
Подобный вопрос у себя в блоге задала Иванцову Наташа Гостевская. И, правда, интересно, так кто же ты сегодня, Максим?
Эта история с милиционером показала, что геи вызывают исключительно смех, защитную реакцию, скрывающую недоумение, даже, если человек вовсе не гей, а наречен в шутку. Нет ни речи об оскорблениях, об издевательствах и так далее. Просто смешно. Клоунские дурачки от рождения похожи на геев.
А совсем недавно, месяц назад или полтора, мне сообщили, что раньше быть геем было модно.
— Быть геем было модно, — так и сказал Ваня.
— Что?! — не поверил я своим ушам.
— Да, да, — подтвердил он, как ни в чем не бывало. Рядом с ним на красном диване почти лежит Антон, Ваня называет его своей женой, час назад растопырив пальцы руки, положил свою кисть на кисть Антона и сравнивал обручальные кольца. Мальчикам по девятнадцать.
— Это бред, — никак не мог согласиться я, что быть геем — модно, — ни один нормальный человек не согласиться, чтобы его из-за... — мысленно пальцами вывожу православный крест, — какой-то моды называли пидором.
Ваня со мной не столковался. Может, это для него было действительно модно: обнимать молодого человека и называть его своей супругой, ласкать юношеские руки под прицелом десятка глаз. Выделился.
Рассусоливать на теме притеснения геев можно часами, истратить несколько пачек писчей бумаги, изрисовать схемами и графиками ВЦОМа и ФОМ зеленые доски, показать фильмы. Да те же самые организаторы «запрещенного» фестиваля «Бок о бок» принесли больше пользы городу, если б показали фильмы Озона или Альмодовора без ярлыка «гейское», а просто сказали: «Приходите смотреть хорошее интересное кино»; люди, без лишней помощи, сами разберутся с кем им копошиться в постели, что правильно, что нет, ведь у любви нет пола, важное не выпячивать свои отношения на нездоровую публику. Скромнее, надо быть скромнее.

По материалам: http://polit-gramota.ru/subjective/ivan_otv_1