Евгений Лавренчук:

«У меня никогда не было проблем с моей ориентацией. Проблемы были у других!»

Евгений Лавренчук (22 июня 1982, Львов) – режиссёр-постановщик спектаклей, пргремевших в разных городах и даже странах - "Дракон", "Снег" и "Билокси-блюз". Скандальные и зачастую намеренно эпатажные постановки Лавренчука, наряду с его беспрецедентной репутацией "открытого" гея во Львове, сделали его мишенью уголовного и политического преследования. Согласно экспертному заключению Судебной Палаты по информационным спорам Украины от 22 марта 2004 года, постановки Лавренчука "представляют серьезную угрозу интересам детства и юношества". Самым скандальным перформансом стала попытка регистрации 12 апреля 2002 года первого в России однополого брака с его театральным партнером, актёром Алексеем Кохановым, получившая большой резонанс в российской и украинской прессе.

«ТОМСКИЙ ДОСУГ»: Почему ты уехал из Львова?
Евгений Лавренчук: Против меня было возбуждено несколько уголовных дел из-за пропаганды порнографии, сексуальных и психических патологий, разжигании национальной, социальной и религиозной розни" в моей постановки «Дракон». Все это тянулось года три: допросы и очные ставки, проблемы с ментами, травля в прессе, угрозы физической расправы по факсу и телефону, подписка о невыезде из Москвы. Вполне романтично! Старыми советскими методами из меня делали диссидента. В последние месяцы перед отъездом едва ли не каждый день выходила очередная "разгромная" статья с призывами изолировать меня от общества, посадить или сдать в психушку. Я чувствовал себя средоточием Вселенского Зла, на котором лежит ответственность за все злодеяния человечества. После долгих бюрократических проблем я его получил при поддержке разных правозащитных организаций, таких, как Международная Амнистия, Международный ПЕН, Хельсинская Комиссия по правам человека, Международный Комитет по защите журналистов и других.

«ТОМСКИЙ ДОСУГ»: У тебя были когда-нибудь проблемы с желтой прессой?
Евгений Лавренчук: Да. Но я понимаю, что, если назвался груздем, полезай в кузов. Поэтому я, в принципе, не в претензии особой. Если перефразировать Ницше, то можно так сказать: журналисты как комары - они пьют нашу кровь не для того, чтобы нам стало больно, а потому что они есть хотят.

«ТОМСКИЙ ДОСУГ»: Ты жалеешь о том, что уехал?
Евгений Лавренчук: Нет, у меня всегда была охота к перемене мест. Другое дело, что уезжал я не по своей воле. Сейчас я в Москве. Это мой город, и я чувствую там себя абсолютно комфортно.

«ТОМСКИЙ ДОСУГ»: Ты почувствовал, что в Москве у тебя пропали проблемы, связанные с ориентацией?
Евгений Лавренчук: У меня никогда не было проблем с моей ориентацией. Проблемы были у других. Конечно, в Москве гей-активисты добились очень многого. Они реально влияют и на политику, и на экономику, и на формирование общественного мнения. За что я и люблю нынешний «Польский театр в Москве. Это такой утопический Мужской Мир, персонажи которого будто сошли с рисунков Биструпа. Первые пару лет ушло на то, чтобы освоить эту субкультуру. Я перепробовал очень многое и многих. В России мои проблемы с властями были связаны в основном с тем, что я слишком открыто, говорил о своей сексуальности. Большинство моих постановок до отъезда из Львова были в той или иной степени посвящены гомотематике. Тот же «Дракон». Мне тогда казалось, что быть геем значит быть избранным, быть лучше серого гетеросексуального большинства. Попав в гущу московской пидорской тусовки, я понял, что любое большинство, будь то большинство натуралов или геев - одинаково убого и серо. Я делал в жизни много плохих вещей, и эта - далеко не самая плохая из них. Как журналист-репортер я использовал разные приемы, чтобы заполучить желаемую информацию. Особенно если речь шла о гомосексуальности наших звезд в клозете. Поэтому многие называли меня беспринципным.