Поверив их словам, Ромео…
К о р м и л и ц а:
Джульетта померла! Она скончалась!
Л е д и К а п у л е т т и:
Джульетты нет! Джульетта умерла!
Р о м е о:
Пустите! Быть не может! Ни кровинки.
Окоченела. Холодна, как лёд.
О господи, она давно без жизни!
Всё кончено! Как на поле мороз,
Смерть пеленой лежит на этом теле!
Поверив их словам, Ромео расстался с жизнью... но он ошибся. Или это
наша ошибка? Взгляните на своё тело: миллионы клеток, миллионы тончайших
полупрозрачных кристаллов, скреплённых тонким слоем жира. Подлинно живые
клетки не могут вынести соприкосновения с воздухом и, вытесненные на
поверхность кожи, они совершают самоубийство, оставаясь в виде эластичного
панциря, предназначенного для защиты находящихся под ним нежных тканей.
Они мертвы. Наше тело сплошь укрыто смертью, и, несмотря на это, люди
продолжают считать нас за живых. Парадокс... Жизнь зависит от смерти. Она
возникает из смерти и неизбежно к ней возвращается. Бессмысленно пытаться
их разграничить. Смерть не есть отсутствие жизни, это её продолжение.
Жизнь состоит из зарождения, собственно жизни и смерти. Сон, эпилепсия...
Возможно, мы притворяемся мёртвыми, отключаемся от реальности, пытаясь
сохранить себя, пытаясь остаться в живых. Те, кто уцелел в катастрофах или
после концлагерей, нередко ведут себя как будто их оглушили или ошеломили.
Стремясь сохранить остатки разума, они подвергают себя обратимой
символической смерти для того, чтобы избежать смерти физической. Джульетта
была мертва. Да, потом она проснулась, ожила, очнулась – назовите это как
хотите, но то, что она вернулась в то состояние, которое у нас принято
считать жизнью, не отрицает факта её смерти. Смерть подчас временна,
обратима. Не надо бояться смерти. Она так же естественна, как дыхание, как
биение сердца, как первый крик ребёнка, а всё естественное - прекрасно.
Другой мир, имеющий своих обитателей, загадочным образом связан с земным
существованием. "Не надо вынимать меня из гроба", - молил шекспировский
Лир. "Дальше - тишина..." - говорит умирающий Гамлет. Мы уходим, чтобы
вернуться вновь.
Martina |