|
Упырь Лихой
Амнезия
Он чувствовал, что кто-то смотрит на него со стороны. Это было что-то
необъяснимое, на уровне мистики, как будто он находился рядом с кем-то
очень хорошо знакомым, но не мог понять, кто это.
На платформе толпились заспанные люди, черные раздвижные двери
подрагивали от потоков теплого воздуха внутри тоннеля. Люди старались не
разглядывать друг друга, но как это сделаешь, если смотреть больше
некуда? Их взгляды были направлены сквозь чужие лица, как будто вокруг
никого не существовало. Сергей оглянулся и уставился в пол. Разглядывал
чьи-то замшевые сапоги, обшитые мехом. В сотый раз проклинал *бучее
метро и брата, который обещал помочь с машиной в воскресенье, а сам ушел
в запой. Ему хотелось позвонить брату прямо сейчас и доходчиво
объяснить, почему он козел. Брат позвонил сам — умирающим голосом:
— Слышь, Серега? В пятницу, как штык.
Шум поезда заглушил матюги, народ ломанулся в вагон, и невидимый призрак
исчез.
Сергей ненавидел метро: от резкого перепада температур у него болела и
кружилась голова, было жарко в недавно купленной куртке, рубашка
пропиталась потом — а в ней еще сидеть весь день, общаться с клиентами.
В принципе, он мог бы остановить любого азера-бомбилу. Да, именно так и
надо было сделать. Но с какой стати тратить деньги на чужую машину, если
есть своя? Они все же не казенные. Ничего, можно раз в месяц прокатиться
с пролетариями в душном вагоне. В конце концов, иногда нужно и пешком
ходить, это полезно как для здоровья, так и для самооценки.
Слева к его плечу прижимался пожилой мужчина неприятного вида с сивыми
усами-шваброй. Лысеющий, в облезлой кожаной куртке. Сергей инстинктивно
отодвинулся, как будто с этого, усатого, могли переползти вши. Стоявшая
впереди девушка мотнула головой, надушенные волосы хлестнули Сергея по
лицу. Он чихнул.
Справа воняло дешевой туалетной водой и дезодорантом. Парень с
прилизанными волосами и — почему-то — с красным воздушным шариком, на
котором было нарисовано розовое сердечко. Видимо, он стеснялся и шарика,
и сам себя — и напряженно смотрел куда-то через стекло.
Там, за дверью с затертой надписью «не прислоняться», тянулись
бесконечные серые кабели в черном тоннеле, там было пусто, там
перемещался мертвый нагретый воздух. Сергея всегда пугала эта подземная
ловушка. В детстве ему казалось, что воздуха в метро не хватит, и он
задохнется.
У него было две фобии. С клаустрофобией все было просто и понятно, он в
тысячный раз убеждал себя, что лифт и метро — обычные средства
перемещения его тела в пространстве. Вторая фобия была не настолько
очевидной. Чья-то невидимая рука осторожно трогала его за плечо, кто-то
стоял позади него, вызывая неприятный холодок в спине. Особенно остро он
ощущал это в детстве, когда оставался в квартире один. Казалось, кто-то
вот-вот бросится на него из темноты. Причем непонятно было, что этому
существу нужно, что оно собирается с ним сделать — съесть, испугать,
просто пройти сквозь него или мимо, овеять на секунду своим холодным
дыханием и исчезнуть.
В голове у Сергея вертелся дурацкий ритмичный стишок: «С рассвета в
Валентинов день я проберусь к дверям и у окна согласье дам быть
Валентиной вам. Он встал, оделся, отпер дверь, и та, что в дверь вошла,
уже не девушкой ушла из этого угла». Полная чушь: из какого угла, почему
из угла? Кто это написал и к чему? Надо отложить это «на потом».
Примерно через полдня его мозг неожиданно выдаст ответ. Будет искать по
ячейкам памяти, не мешая другим мыслям, наткнется на какую-нибудь
ассоциацию — и готово.
Валентинов день — это, вроде, 14 февраля. Понятно, откуда шарик у этого
кретина справа. Дурацкий праздник с дурацкими шариками и дурацкими
открытками. С одним билетом в кино для «влюбленных». Какая х*йня...
Сергей прикрыл глаза. Шум поезда убаюкивал. Внезапно кто-то больно ткнул
его сзади.
— Совсем ох*ели. — пробормотал он и обернулся.
Девушка, маленькая, худенькая. Черные волнистые волосы и грустные
еврейские глаза. Она тоже смотрела сквозь него, как все эти люди.
— Анька! — Он был даже рад, что случайно встретил ее.
Девушка по-прежнему смотрела куда-то сквозь него.
— Ань, это же я! — Он попытался обнять ее.
— Молодой человек, уберите руки. — велела девушка.
Сергей почувствовал, как кровь приливает к лицу. Он еле дождался
очередной станции и вылетел из вагона как ошпаренный.
|
