Вячеслав Убогий

Маленький раб

(наблюдения юного натурала)

Этот

Открыв дверь студии первое, что видим… Огромное скопление народа. В углу одиноко сидит за партой Роман Григорьевич, вздыхая… Сегодня неизменные очки и белый пиджак остаются незамеченными.
- Тише… - слышится чей-то мягкий кошачий голосок.
Толпа, наконец, начинает рассасываться и из нее показывается этот…
На поверку оказывается милым молодым человеком, немного повыше меня, под нижней губой пирсинг, беспорядочные спутавшиеся волосы, большие глаза, на груди подобно маятнику покачивается пенис-холдер на веревочке (подобие деревянного фаллоса Казановы).

Де Сад

Итак, Женя Лавренчук. Евгениуш. Евгений Викторович. «Де Сад», как его тайно называет Московская богема. «Тише…», «шоб ты усрался…», «может быть…», «пиздец!», - основные немногочисленные фразы которыми он изъясняется.
Ста и Фонтанофф здороваются с лунным мальчиком. Ста жестом подзывает меня и представляет.
- Евгений Викторович (так он его называет всегда, и только в его присутствии перестает кичиться своим мастерством), познакомьтесь - Вячеслав – начинающий графоман, будущая звезда русской литературы!
- Да-а-а… - заинтересованно говорит он.
Смущаюсь.

Баронесса

- Выключите сотовые! – цыкает Роман Григорьевич.
Ученики, которых по не подтвержденным источникам он избивает, притихли.
- Можно!

Сегодня выступают ученики. Не успевает первые начать, как белая дверь со скрипом открывается и в нее входит… Невысокая, вся в черном, ослепительная блондинка элегантно входит и, нисколько не смутясь того, что мешает ученикам выступать, гордо направляется прямиком к нам…
«…Шперлинг Фон Хессен пришла!..» - ходит шепот по всему залу.
- Баронесса! – расплывается в улыбке, подобно маленькому ребенку, Ста.
Баронесса садится рядом со Ста и кладет ему руку на колено.
Наконец первое отделение заканчивается и Баронесса обращает внимание на меня, начиная вкрадчиво поедать меня своими большими голубыми глазами. По спине пробегает приятный холодок. Аркадий (?). Ста, проследив направление взгляда баронессы, догадавшись, что ей интересен новый персонаж, разрывает тишину.
- Это Вячеслав! – холодно говорит он, – молодой литератор… (путаясь) будущая звезда русского графоманства…
Поняв, что сказал глупиздь, замолкает. Его щеки покрываются розовой каймой.
- Да-а-а! – бархатно ответила баронесса, видимо ничуть не смутясь такого представления. – И в каком же направлении вы работаете: проза? Поэзия? Желтая пресса? Белая поэзия?
- Желтая поэзия! – отвечаю я.

Сердце

Роман Григорьевич восседая за самопальной кафедрой, свысока разлагает юное существо.
- О! Актер. Мальчик, ты хочешь быть актером?
Юное существо, посасывая розовый пальчик, аплодируя юными ресницами, не без любопытства разглядывал дядю в белом пиджаке, и золотых очках.
- тогда, - не унимался известный скандалист – отдай мне свое сердце. Раз – два – три (отбивая такт золотым маленьким ключиком). Давай!..
Мы в стороне разглядываем данные истязания.
- Маразм!